Суицидальные ошибки украинского национализма

Евгения БИЛЬЧЕНКО

Проблема — даже не в самом национализме, хотя в любой стране – это не лучшее. И тем более, – не в патриотизме: патриотизм – нормальное чувство. А в той его версии, которую избрало украинское общество. Не изобрело. Нового украинцы ничего не изобрели. Подхватили из палеолитического прошлого и понесли. Причем, чем очевиднее для украинских политиков эта тупость, тем яростнее они ее несут, приучая народ к состоянию: «Чую с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю».

Жалкое и трагическое зрелище.

Махатма Ганди умел отказываться от собственных грехов, оглядываясь на прошлое из настоящего и будущего. Он говорил об «ошибке, огромной, как Гималаи», рассуждая о неправильном начале освободительного движения в Индии.

«Освободительное движение», точнее, то, что им называется в украинском обществе, не хочет признавать своих ошибок. Наоборот, чем больше оно их делает, тем больше загоняет себя в тупик истерического реваншизма. И чем больше будет таких ошибок, принявших уже фатальные формы, тем вероятнее реставрация русского мира на Украине, которого она так боится.

Я выделю три роковых ошибки современной украинской идеологии, которые привели к тому, что властная пропаганда полностью подменила изначальные либеральные ценности, лелеемые в сознании украинской трепетной интеллигенции с девятнадцатого века. О самих ценностях тоже можно поспорить, но разница между ними и украинским национализмом в том, что о либеральных ценностях хотя бы можно спорить. Подменила сознательно и цинично под предлогом войны, выиграть которую с этой идеологией – невозможно, потому что сама война является частью идеологического фантазма.

Даже, если смотреть на дело с позиций украинских патриотов, то украинский национализм делает устами своих адептов всё, чтобы у многих людей, изначально поверивших в независимую Украину, возникла ностальгия по старому порядку на почве разочарования в нелепостях и ужасах порядка нового.

Сколько раз я слышала от читателей такую фразу, обращенную к украинским поборникам «чистоты нации»: «Мы бы учили украинский язык, если бы не вы».  Самое большее, чего такие «поборники» добиваются, — это уменьшение патриотизма во многих гражданах страны, отпугивание от Украины международных партнеров и выставление в выгодном свете любых оппонентов, потому что хуже украинского национализма является только он сам: консерваторы, либералы, марксисты, «левые», «правые» – никто уже не в счет.

Абсурдность запрещения чего-либо в условиях информационного общества и наличия Интернета у большинства городского населения – настолько очевидна, что выглядит либо последней глупостью, либо попыткой заигрывать с носителями фундаментальной этнической идентичности из глубоких сел, до которых не дошла «лампочка Илона Маска».

Впрочем, в этом есть свой смысл. Когда всё прозрачно и никто ничего не скрывает, люди начинают сами себе всё запрещать и делают это ещё жёстче, чем при живых вождях. Это, как в старом советском анекдоте: «В субботу приходите, вас вешать будут. – А верёвки самим приносить, или профсоюз выдаст?» Вот это – картина современной Украины.

Вы заметили, что любые проявления бесконечных ботовских атак и виртуальных споров ничем не оканчиваются? Логика спорящих упирается в одни и те же тупики, крайним из которых является «Живешь в Украине – говори по-украински». Как будто бы, это не очевидная вещь, что, живя в Украине, следует владеть украинским, дабы хотя бы эффективно работать.  Но используется эта очевидность для того, чтобы незаметно прибавить к этой фразе слово «только». Говорите только по-украински. Или, что еще хуже: говорите только на том украинском языке, который представляю я, житель губернии N.  Здесь и проявляются три ошибки, за которыми следуют три манипуляции.

Ошибка первая. Намеренное обеднение идентичности. «Если ты не говоришь на украинском, значит, ты — не украинец». Откуда это взято и представлено как аксиома? От верблюда? От ценностей собственного семейного воспитания? От комплексов постколониального сознания? Нет. Это взято из классической теории нации образца ХІХ века. В большинстве своем люди, повторяющие эту фразу, вряд ли сильно висят на Гердере, Донцове или иных культурных антропологах крови и почвы. Но они «так знают», потому что ложная самоочевидность тезиса сбивает с толка оппонента.

Мы живем в глобальном мире, где претерпевает изменения сама модель национальной идентичности. Американская версия гражданской идентичности распространена во всех развитых западных странах. Уже давно известно, что гражданином и патриотом страны является человек независимо от расы, этноса и языка, который признает законы страны и работает для ее блага.  Законы страны говорят о государственном языке? Превосходно, признавайте. Законы Украины говорят о региональных языках? Тоже признавайте. Законы Украины еще говорят о правах и свободах? И это признавайте. Если государство попирает собственные законы, главным из которых является Конституция, – это антизаконное государство. А конституция признает свободу мысли и слова, а значит и идентичностей может быть столько, сколько вмещается в этой свободе: русскоязычный украинец, украиноязычный русский (я знаю таких), русскоязычный русский, украиноязычный украинец… Главное, без фобий друг к другу.

Ошибка вторая. Неумение видеть отличия. Дальше глубже. В современном человеке могут не совпадать языковая, этническая и цивилизационная идентичность. Салмон Рушди – дитя мусульманского Востока и одновременно европейский писатель.  Милан Кундера – чех, патриот Чехии, все последние романы – на французском, — чьих он? Не делит Европа на части своего теоретика постмодерной прозы. Гений ибо. Набоков. Список можно продолжать до бесконечности. Я, допустим, не сторонник кросскультурной идентичности, потому что я – русский поэт, а не русскоязычный украинский поэт, но это – мое восприятие. Дайте людям быть такими, как они есть. Нет, украинские националисты не дают существовать даже русскоязычным украинцам-русофобам, хотя последних не жалко: «Видели глаза, что покупали»,

Ужас в том, что фундаментальное сознание националиста не видит отличий вообще. Фобии, овладевающие мозгом, принуждают последний все время осуществлять проекции – наложения невротических цепочек друг на друга. Русскоязычный ли ты патриот Украины, русскоязычный ли ты либерал европейского типа, русскоязычный ли ты центрист эдакий, сторонник диалога с Россией, сторонник ли ты единства русского мира. Никого и ничего нет. Всё, точка. Дошли до истероидного тупика. А кто не видит отличий, не увидит и путей единения никогда, ибо под себя всё подгребать будет.

Ошибка третья. Местечковость, выдаваемая за «традиции».Украина в принципе не готова войти ни в один из современных миров глобального общества, плохи они или хороши. Это тот случай, когда метрополия заимела не ту колонию: «Купила мама коника, а коник – без ноги» (есть такая украинская песенка). Украина не готова войти в мир единой американской цивилизации, потому что в космическом Макдональдсе нет ценностей национального. А на Укриане – есть, да еще и в таком непотребном виде. Проехали. Украина не готова войти в европейский мир культурного многообразия (так называемый, «мультикультурализм»), потому что боится, что «толерантность» погубит устои ее едва обретенной этнической непоколебимости.  Травма ж! Проехали.

И тут  — небывалая радость отечественного синантропа: мультикультурализм-то в Европе кончился, толерантность потерпела крах, ура! Да, кончился. Да, потерпела. Не понимаю этой эйфории от общеизвестного факта. Европа переходит от постмодерна к новому типу сознания, неомодерну, когда консерватизм снова обретает значение. Но, помилуйте, при чем тут национализм – к консерватизму-то?

Разве украинцы подумали, что для них значит возрождение традиционализма, включая европейский, американский, русский? Он означает построение новой модели государства, где локальное имеет значение.  Где регионы больше не уничтожаются, а имеют право на самоопределение федеративного типа. Как в Штатах, или Швейцарии, или РФ. Новый традиционализм означает, что региональная идентичность уважается национальной идентичностью и вписывается в нее. Вписывается не на птичьих правах. Не знали? Что ж, придется признавать весь Донбасс, а не «удобный» Донбасс, а разве украинцы готовы к такой децентрализации? Нет, не готовы. Они даже это слово – «федерализация» – из речи Байдена в Киеве выпустили в переводе: испугались. Слишком тяжело расставаться с травматическим фундаментализмом «вечно обиженных».  Ведь это значит – признать, что национальные ценности лишены навязчивого этнографического культа, скажу четче — лишены фантазий крови и почвы, армии, языка и веры. Этого пошлого гротеска классического драматургического триединства времени, места и действия. Смешная пьеса получается.

Повторюсь, я не сторонник кросскультурной идентичности, но она – реальность нашего времени. И это явно лучше «вышиватничества». Как сказал один из идеологов ЕС, которому я оппонирую по части демократии, Э. Гидденс, возрастает интерес к баварской колбаске, но эта колбаска может быть изготовлена на Гавайях. По сравнению со своей натуральной колбасой – плохо. По сравнению со своей колбасой из крысиных хвостов – хорошо. Это как в церковном анекдоте: «если человек выбирает между церковью и театром, пусть идет в церковь, но, если между театром и футболом, то – в театр». Попробуем? Нельзя, тут же навесят ярлык «космополита безродного». Люди, которые пытаются проповедовать этнические ценности с дивана, видели сколько евреев, украинцев, русских, американцев толкутся в зале о репрессиях ОУН-УПА в музее Холокоста в Иерусалиме? Я не комментирую. Просто вопрошаю. Что мы будем делать? Запретим украинцам въезд в Израиль? Вход в музей? Что запретить людям, у которых есть возможность летать? Ах, да, пандемия. Еще один карантин как способ продолжения этнического болота.  Какая еще демонстрация бессилия нужна для утоления новоиспеченными украинцами, в которых превратили несчастных людей, своей неудовлетворенности? Ах, да, маргинализировать в стране всех интеллигентов как «космополитов» (если ты – левый) или «агентов Кремля» (если ты – правый: настоящий правый, а не то, что они в виду имеют).

Откуда этот страх перед космополитизмом или подлинным традиционализмом у националистов? В основу новой украинской пропаганды положена модель культуры прошлого века. Это – романтизм чистой воды. Он считает культуру привязанной к территории, закрытой  и связанной с местным чисто этническим наследованием от отцов к детям. Нет этой концепции. Сто лет как ее уже нет. Есть другая. Культура — это духовное программное обеспечение всей планеты. Это не космополитизм, не трагедия без-местности, это сообщество разных, открытых к диалогу и очень подвижных культур и цивилизаций, видящих общечеловеческое начало в каждой своей традиции.

Мечты Олеся Бердника о Духовной Республике потерпели крах, ибо космическое единство в национальном культурном мире не предполагает политической агрессии. Потому что политика – кесарю, а культура – Богу. Впрочем, какой Бердник, какая ноосфера, какое христианство и даже язычество в мире агрессивного квази-язычества?

Готово ли украинское общество потреблять донецкое шампанское и стирать белье в русских машинках? А это – глобальный рынок. По идеологии ЕС так и есть. Украинцы ж в ЕС идут. И если можно остановить мир, войну, жизнь, смерть порой, то безжалостную машину экономики остановить не в силах даже самый рьяный националист. Можно, конечно, разбить вдребезги один российский банк. Второй. Транснациональный капитал движется абстрактно, а не от здания к зданию. Можно даже сделать невиданное  в мире транснационального бизнеса: прекратить трансакции, ничего, они будут осуществляться через прокси-банки и офшорные зоны.  Поджечь телестудию. Глобальному миру – глубоко плевать, это бездушная матрица. Он развивается. Он растет. Он играет людьми, выстраивая для них цепочки бессмысленных действий.

Действий, которые давно превратились в суицид.

Photo by Olga Subach on Unsplash

Если у вас появилось желание оказать автору статьи финансовую помощь, это можно сделать здесь.