Кадры решают все

В минувшие выходные я оказался в неординарной ситуации, которая произвела на меня неизгладимое впечатление. Я гостил в американской глубинке – поселке в часе езды от Детройта. Утопающие в зелени дома на берегу живописного озера, американские флаги, много лодок. Картина – хорошо знакомая тем, кто отдыхает летом в более близкой нам Пенсильвании.

Первые признаки приближающейся грозы появились часов в семь вечера. Тяжелая темно-синяя туча поползла вверх от горизонта, вдали над деревьями засверкали молнии, стали слышны отдаленные раскаты грома. Сперва мы надеялись, что гроза пройдет стороной, но вдруг потемнело и хлынул ливень. Босоногая, полуголая детвора высыпала на улицу – дождь в такую теплынь – веселье! За детьми вышли из домов родители, кто стоял на крыльце, кто пошел к дороге, которая начала скрываться под водой. Перекрикивая шум ливня, соседи обменивались веселыми репликами. Ничто, как говорится, не предвещало беды.

Она пришла, когда отключилось электричество – где-то ливень оборвал линию электропередачи. Он не ослабевал ни на минуту и мы видели как дети бегают по улице уже не по лужам, а по колено в воде. Потом в некоторых домах стали отключаться установленные в фундаментах помпы и вода хлынула в бейсменты. В доме, где я жил, она поднялась дюймов на семь-восемь. В той или иной степени затопление было повсеместным.

Дождь прекратился около восьми, еще было светло, и когда шум его стих, я услышал незнакомый для меня, городского жителя, ритмичный стук. Это заработали бензиновые генераторы. В этих северных местах люди привыкли к тому, что ожидать помощи властей – опасно, можно не дождаться.   Поэтому все в той или иной степени готовы к непогоде. Я видел, как соседи помогали друг другу: тянули от дома к дому оранжевые шнуры удлинителей, несли портативные помпы, шланги, ритмичное тарахтение было слышно со всех сторон. Где не горел свет от генераторов, горели фонари и свечи. Поселок жил.

Наутро я собирал ветки, оборванные ливнем с деревьев, соседи стелили на подсохшем асфальте вымокшие ковры и коврики. День обещал быть жарким.

В десять утра я пришел на пляж, он был абсолютно чистым, если не считать того, что ливень и поднявшаяся вода смыли песок и открылась глинистая прибрежная почва. Все остальное было прежним – шезлонги, яркие полотенца, музыка, детские голоса, веселые реплики, лодки на воде. Как ничего не было.

Мы часто слышим о каких-то стихийных бедствиях, да нас, ньюйоркцев, коснулся ураган Сэнди. Как забыть океанский песок на перекрестке Оушеан-парквей и Авеню Z? Даже этим летом нас крепко заливало. Поэтому мы знаем, что сравнивать последствия тропических ураганов, наводнений, торнадо и прочих напастей – в разных местах – некорректно. Но мы знаем, что возвращение к нормальной жизни не обязательно связано с уровнем федеральной помощи или вниманием СМИ к трагическим событиям, которое (я о внимании) смягчает сердца и раскрывает кошельки сердобольных голливудских звезд. Но нормализация жизни всегда связана с характером людей, оказавшихся в беде. Может быть поэтому мы редко слышим о пострадавших в северных штатах даже в самые суровые зимы. Но мы часто слышим о десятках миллиардов долларов, которые Пуэрто-Рико получило после урагана 2017 года, запредельной коррупции, отправленных за решетку чиновниках-казнокрадах и продолжающихся проблемах с восстановлением острова.

Как говорил один душегуб – кадры решают все. Вынужден с этим согласиться.

Вадим ЯРМОЛИНЕЦ

Подписывайтесь на рассылку «Я» и каждый день читайте о самом важном!

Photo L. Yarmolinets