Роман Саши Филипенко «Кремулятор» – самый читаемый текст по версии «Журнального зала» за 2022 год. Первоначально он вышел в журнале “Знамя”, затем книгой.
Роман построен как допрос бывшего директора московского крематория, который распадается на две признательные части – одна предназначена следователю, вторая – возлюбленной обвиняемого. Из этих показаний возникает яркая, насыщенная событиями и разочарованиями иммигрантская жизнь и репатриация с летальным исходом, как говорят медики.
Возникающее с первых страниц ощущение того, что тема известна и добавить к ней особо нечего, скоро исчезает, потому что судьба главного героя – Петра Ильича Нестеренко действительно необычна. Роман – художественная интерпретация жизни вполне реального человека, который был летчиком в царской армии, бежал через Крым на Запад, мотался по тогдашним центрам русского рассеяния, работал таксистом в Париже и сотрудничал с НКВД, чтобы заслужить право на возвращение на родину, найти там свою любовь и снова летать.
На преобразившейся родине возвращенец так и не полетел – прошлое оказалось неподъемным, но он не пропал, заняв пост директора Первого московского крематория. С 1927 по 1941 год он сжег и перемолол на кремуляторе в прах кости тысяч соотечественников, в числе которых были знаменитые писатели, артисты, члены правительства, высший командный состав Красной армии.
Нестеренко находит и свою возлюбленную, но она отказывается даже узнавать его. Она не хочет, чтобы ее прошлое лишило ее будущего. Отвергнутый любовник мстит совершенно в духе времени и их последняя встреча происходит у него на работе.
Вопрос, который неизбежно возникает, когда перевернута последняя страница (в смысле текст на экране перестает свое движение вниз): как мог дворянин, человек с умом критическим и ироничным, предать свой идеал? Как верующий мог не простить обидчика?
Ответ подсказывает название романа. Сталинское время, как кремулятор перемалывает даже лучших, как теперь говорят – расчеловечивает. А может быть время тут ни при чем, просто работа с покойниками в индустриальном масштабе лишает жизнь ценности – все там будем. Днем раньше, днем позже – не существенно. И да и нет, потому что речь идет о потоке покойников с одинаковым пулевым отверстием в затылке. О работающем по ночам конвейере смерти.
Расчеловечивание однако не лишает человека таких его замечательных свойств как желание отомстить обидчику и стремление выжить. Месть возможна и упрощена до общедоступного и даже поощряемого института доносов, выживание – нет, потому что стучат все и все обречены.
Роман можно прочесть в журнале «Знамя». Почти уверенно обещаю два дня страшноватого, но упоительного чтения.
Вадим ЯРМОЛИНЕЦ
