Сенаторы-республиканцы Чак Грассли и Рон Джонсон обнародовали во вторник 13 мая список официальных лиц в администрации президента Барака Обамы, делавших запросы о рассекречивании имени генерала Майка Флинна. В списке, составленном офисом директора Национальной разведки Ричарда Гренелла – 39 имен сотрудников администрации, которые сделали в общей сложности 50 запросов.
Семь запросов сделала бывшая посол США в ООН Саманта Пауэр, заявившая ранее на слушаниях в Конгрессе, что не помнит об этом. Первые запросы поступили во второй половине ноября 2016 года, последние – в январе 2017 года. Вице-президент Джо Байден, говоривший, что не имел отношения к расследованию дела Майка Флинна, сделал запрос о его рассекречивании 12 января 2017 года, за 8 дней до инавгурации Дональда Трампа.
Помимо Джо Байдена и Саманты Пауэр в списке знакомые нам имена директора ФБР Джеймса Коми, главы ЦРУ Джона Бреннана, директора Национальной разведки Джеймса Клэппера и главы аппарата Белого дома Дениса Макдоноу. В списке также имена дипломатов, работавших в ООН, министра финансов, работников министерства энергетики, а также имена функционеров Демпартии. Это – совершенно беспрецедентный интерес к сотруднику переходной команды президента-электа, одновременно проявленный таким количеством представителей администрации Барака Обамы.
Запросы о рассекречивании имени Майка Флинна продолжались и после того, как ФБР завершило свое расследование дела о возможных связях генерала с российскими агентами и, не найдя никаких порочащих улик, готовилось закрыть его. В то же время руководство ФБР искало повод для продолжения расследования, обсуждало возможность использования архаичного и ни разу успешно не примененного Закона Логана или подготовки ловушки, чтобы затем обвинить Флинна в лжесвидетельстве. Эта деятельность явно указывает на то, что за преследованием Флинна не стояло ничего, кроме политических мотивов.
Закон защищает от разглашения имена американцев, контактирующих с гражданами других стран, которые находятся под наблюдением правоохранительных органов США. Телефон посла Сергея Кисляка прослушивался ФБР, соответственно ФБР знало содержание его разговоров с Майком Флинном. Но его имя было засекречено.
Нет ничего противозаконного в том, что сотрудники администрации президента могли интересоваться тем, кто был собеседником посла Кисляка. Но если рассекречивание, при наличии убедительных оснований для него, совершенно законно, незаконным является обнародование имен рассекреченных лиц.
12 января 2017 года сотрудник газеты «Вашингтон пост» Дэвид Игнатиус сообщил, со ссылкой на информированные источники в правительстве, о телефонных контактах Майка Флинна с послом Кисляком и высказал мнение, что эти контакты могли нарушать закон Логана. Кто бы ни был источником Игнатиуса в правительстве, этот человек – один из 39 в списке – нарушил закон, предав гласности имя рассекреченного гражданина США – Майка Флинна.
Напомним, что дело о русском вмешательстве в президентские выборы 2016 года и о «помощи Путина Трампу», стояло на двух китах – досье бывшего британского шпиона Кристофера Стилла, заказанного и оплаченного Национальным комитетом Демпартии и избирательной компанией Хиллари Клинтон и подозрениях в связях с Кремлем по меньшей мере четырех сотрудников президентской компании Трампа: Пола Манафорта, Картера Пейджа, Джона Пападопулоса и Майка Флинна. Тема этих подозрений активно поддерживалась и развивалась группой бывших сотрудников администрации президента Обамы, которые участвовали в рассекречивании генерала Флинна. Это были Сюзен Райс, Саманта Пауэр, Джеймс Коми, Джон Бреннан и Джеймс Клэппер, ставшие постоянными аналитиками левых каналов кабельного ТВ. Эти подозрения подавались как факты и рядовой член комитета Палаты представителей по разведке, а с 2018 года глава этого комитета, калифорнийский конгрессмен Адам Шифф на протяжении трех лет повторял, что располагает неопровержимыми доказательствами связи Трампа с Кремлем. Он никогда не предъявил их, но внес неоценимый вклад в укрепление уверенности миллионов американцев в том, что в 2016 году Трамп выиграл президентскую гонку благодаря помощи Путина.
Прокуратуре удалось привлечь к ответственности за нарушение финансовых законов Пола Манафорта, были пойманы в ловушку лжесвидетельства Джон Пападопулос и Майк Флинн, только попытки найти компромат на Картера Пейджа не дали результата. Никто из привлеченных к ответственности не был уличен в преступном участии в операции России по вмешательству в американские выборы. Но их устранение из команды Трампа указывало на возможность такой связи.
О том, какой была основная цель заговорщиков, можно догадываться. Советник президента по вопросам национальной безопасности – важнейшее лицо, участвующее в формировании внешней политики страны. Этот представитель администрации, в силу характера своей работы, связан с правительствами всего мира, в том числе и теми, которые не считаются дружественными США. Например – России. Безостановочно повторяющаяся история о связях Флинна с послом Кисляком должна была указывать на связь с Кремлем самого Трампа. В этой атмосфере Коми и его команде достаточно было создать еще одну ловушку лжесвидетельства – для Трампа, чтобы начать процесс его импичмента.
Вадим ЯРМОЛИНЕЦ
Если вам понравилось, поделитесь на Фейсбуке. Кнопка – ниже!
2 Comments
Самое интересное в этой истории, что под присягой в Конгресе и Сенате они все до единого подтвердили невиновность Флинна, при этом поливая его грязью на телевидении. Удивительно неподкупные и чистые…
” Семь запросов сделала… Саманта Пауэр, заявившая …, что не помнит об этом”.
Кажется, Флинна привлекли именно за то что он “не мог вспомнить”. А тут – 7 раз, и не помнит. Я наверное очень злопамятный человек. Хотелось бы, чтобы ко всем этим ребятам из ТОЙ администрации применили те же стандарты, как и к Флинну. Мне кажется было бы справедливо. Может быть пошли бы дальше, и попытались разобраться, как в обамовские времена, вдруг у трех, а может пяти служебных компьютеров внезапно сломались жесткие диски. У всех сразу, такая вот компьютерная болезнь. Может, так и до череды таинственных смертей и “самоубийств” очередь в расследовании когда-нибудь дойдет.
Понимаю, нереально, но так приятно помечтать.